@Dagich: 08:46:45 S7 таки молодцы. зарегистрировался, выбрал место в самолете, распечатал себе посадочный талон, осталось только приехать в аэропорт и улететь
15:00:32 Стою в очереди на пасспортный контроль, еду забирать малого из Болгарии, вылет через час, в самолете планирую поспать))
15:45:08 Самолет полупустой, лететь 2:50, место у меня рядом с запасным выходом- ноги есть куда вытянуть, so, пристегиваюсь и готовлюсь засыпать)
@Dagich: 08:38:22 Как удобно, что почта работает с 8, я уже забрал присланные из самой Jabra накладки для блютуса ЛюЖе, чтобы потом не переться на Ленинский)
18:13:33 Че-то рубит меня сегодня, еле домой доехал. Не пойти ли, не вздремнуть ли часок?)))
...По тебе не видно, сколько ты дней не спишь, чем ты болен и хороший ли ты человек: пока ты молод, ты анонимен, ты неуязвим, ты тратишь то, чему еще не скоро узнаешь цену.
К пятидесяти у тебя на лице проступает выражение, которым характеризуются все твои отношения с миром: ты понимаешь, что тётка в метро едет, брезгливо собрав губы, не потому, что ей не нравится, как ты одета, а потому что она даже спит с таким лицом: это ее скринсейвер. Она была красивой когда-то, очевидно, и явно недолюбливала человечество: теперь это написано на ней так крупно, что напротив нее боязно садиться.
К шестидесяти пяти тело человека - его складки, осанка, мышечный тонус, фактура кожи - расскажут тебе подробно, что и как много оно пило и ело, чем болело, таскало ли тяжести, занималось ли спортом, и каким, и как долго, было ли любимо, любимо ли сейчас и даже есть ли у него дети; характером морщин, носогубных складок, горьких уголков губ, выражением глаз лицо скажет тебе, много ли выпало на долю его обладателя, часто ли он смеялся и бывал счастлив и к какому промежуточному итогу пришёл.
Старики абсолютно проницаемы, им гораздо труднее солгать: по ним все можно рассказать еще до того, как они скажут первое слово. Есть великие старики, и от них сияние; тело как будто истончается на них, и сквозь него шпарит горячий счастливый свет; есть старики темные и дурные, такие, как будто в их теле задохнулось всяческое биение, стремление, доброе намерение; есть старики усталые и пустые, как будто дух побыл в них, оставил и отправил дальше, как порожнюю тару; и это всегда - самый скорый и красноречивый ответ на вопрос, о чем они жили. Как ты ответишь - тогда - на то что спрашиваешь - сейчас? О чём будет этот старик - о том, что Бог есть, и он его атом, или о том, что всё было зря?...
И как мы посмотрим на себя этих - вот этих, дышащих, тугих, неусидчивых, таких сильных, неспособных поверить, что можно устать за один поход в ближайший магазин, как мама, не смочь заснуть после того, как один раз разбудили, после каждого лестничного пролета пытаться отдышаться по пять минут - как на щенков, маявшихся преимущественно дурью, но, в целом, лучших, чем нынешние, как на хороших ребят или как на уродов, отнявших у нас всё?
По хорошему, мне осталось лет 20-25, ну пусть 30, активной жизни. Как бы я хотел их прожить? Где я вижу свое место, предназначение, какая моя миссия в рамках этой жизни? Как я отвечу через эти 30 лет на то, о чем спрашиваю сейчас? Как я оттуда посмотрю на себя, сегодняшнего? О чем я буду? Я не знаю.
Но я знаю, что я посмотрю на себя нынешнего, оттуда, с благодарностью, только если сейчас буду не только задаваться этими вопросами, что тоже очень важно, но еще и идти туда, куда подсказывают мне идти эти вопросы.